Почта.

 

16:31, 1 февраля, 127 мл. Почта.

 

— О чем они думают, там наверху? – спросил молодой.

— Ха! – многозначительно сказал старый, мол, и не такое видывали, — а что там сейчас?

— 127 миллилитров.

— Ну! Это, считай, и нет ничего. Вот если будет втрое больше, и продолжение – вот это хуже, — сказал старый.

— Да? – удивился молодой, — дороги уже размывает!

 

16:39, 1 февраля, 156 мл. Почта.

 

— «Посольская» кончилась. Вскрывают первую «Гжелку», — сказал молодой, с тревогой переводя взгляд с обзорного монитора за окно. – Не проедем скоро.

— Расслабься. Вон индикатор видишь? – старый кивнул в сторону какого-то явно самодельного агрегата, — Стрелка видишь: еще даже не в желтой зоне. Вот когда дойдет до красной, тогда дело плохо, если банкет не кончиться. А если кончиться – то пройдем. Техника у нас, сам видел – высший класс. Спасибо, кстати, тем, кто наверху.

Молодой вздохнул, не веря, но не имея оснований не доверять.

 

16:59, 1 февраля, 224 мл. Почта.

 

— Так, «Гжелку» одну приговорили. Вскрывают вторую. О! – вдруг оживился молодой. – Смотри, ОНА!

Старый с любопытством глянул на монитор:

— И правда ОНА! Все-таки наверху там не дураки сидят… — вдруг глаза старого испуганно округлились: — Скажи мне, что я этого не вижу!

— Чего? – не понял молодой. — Пива? Не скажу, потому что я его вижу тоже.

— Балтика «Медовое» — простонал старый. – Боже, вразуми начальство!

— А в чем дело-то?

— Сейчас достаточно миллилитров двухсот пива, и нам повезет, если не смоет дом. А про дороги можно будет забыть. Ну, они же там наверху это знают!

— Ну и слава Богу, — сказал молодой, — а чего тогда паника?

— А их это знание еще никогда не останавливало!

— Попадалово, — обреченно произнес молодой.

— Да вообще п….ц!

 

17:45, 1 февраля, 344 мл. водки, 253 мл. пива. Почта.

 

— Проверь гараж! – приказал старый.

Пока молодой проверял гараж, старый отключил все вспомогательный мониторы, оставил один основной канал, да и писал не все, а лишь отдельные моменты – так носители получались не особо тяжелыми, и еще имелся шанс проползти по дорогам, превратившимся в вязкое болото, до Архива.

Вернулся молодой:

— Заливает потихоньку. Но пока держится.

— Ладно. Черт! Носители почти кончились. Нужно ехать в Архив. Допишем остатки, и тронемся. Как минимум полчаса потеряем.

— Сколько? – ахнул молодой. – Полчаса памяти? Нас же казнят!

— Ха! Это только в уставе почты записано… А жизнь, видишь, — здесь старый покосился на самодельный индикатор – стрелка была в самом конце красной зоны, — вносит свои коррективы в устав. Так что не боись, у меня не первый раз такое, пока живу и работаю… Вот до меня было, не знаю, правда или нет, но говорят – шесть часов потеряли.

— Вранье! – уверенно заявил молодой.

— Может и вранье… Так! Уши в гору! Мы с НЕЙ уединились.

 

18:15, 1 февраля, Он и Она.

 

— Я люблю тебя, — заплетающимся языком произнес он.

— Заткнись, — сказала она.