Я огляделся по сторонам повнимательнее. И сразу ощутил ЭТО. Это место. Наверное, про такие места ведьма говорила «Нехорошие». Нехорошее это было место. А может, я просто не выспался…

Тут я заметил по левой стороне дороги слабое розовое мерцание, в полуметре над землей, около какого-то куста. Не отводя взгляда от свечения, я подошел к Марчеру.

— Ты это видишь?

— Что? – голос охранника подрагивал.

— Ну, вон там, — я показал пальцем, — что-то светиться.

— Нет, не вижу.

— Ага… Ладно, прикрой меня.

Я направился в сторону мерцания, упершись в него взглядом. Будь в кустах засада, у меня не было бы шансов, я не смотрел по сторонам, и не успел бы заметить опасность вовремя. Заметить опасность вовремя должен был Марчер. Он шел сзади и справа, и смотрел как раз на лес, кусты, деревья, ловя взглядом каждое шевеление.

Засады не было. Я вообще считаю себя очень везучим человеком. Тогда, на войне, когда я лежал с распоротым брюхом, и был в сознании. Я ощущал смесь из запахов собственных дерьма, блевотины и крови, кошмарную боль и дикое желание жить. Мой возбужденный болью мозг очень быстро работал, я понимал, какая жуткая пытка меня ожидает, а обиднее всего было то, что после нее я умру. У меня было два заветных желания, две глобальные мечты: быстро умереть (этого я хотел на уровне разума) и пожить еще хотя бы несколько секунд (этого желало мое сердце). Именно тогда я прочувствовал, насколько это замечательно — жить. Ощущать боль, дышать, бояться пошевелиться, смотреть (надо мной было небо, низкое затянутое тучами небо. С тех пор я ненавижу пасмурное небо). И когда появился враг, я очень испугался, больше, чем обрадовался. Испугался, что все кончится. Что я перестану чувствовать боль, дышать, видеть омерзительное низкое затянутое тучами небо. Испугался возможности умереть. Обрадовался я ей же. Меня нашли. Меня вылечили. Наш князь был глуп, а нанятый им маг был жаден. Поэтому маг взялся лечить всех раненых. Он успел исцелить 36 человек, прежде, чем князь спросил, сколько это будет стоить. Я был среди этих счастливцев. Узнав цену, князь остановил лечение. Две сотни раненых, которым не повезло, отправили в ближнюю деревню. А на мне даже шрамов не осталось. Маг применял заклинание «Регенерация».

Засады не было. Зато на кусте что-то висело.

Я подошел поближе. Амулет. Я поразмыслил пару секунд и снял амулет с куста. Ветка, на которой висел амулет, закачалась. Розовое сияние пропало. Амулет был красив. Пятиконечная звезда, заключенная в круг, черные матовые камни на концах лучей и шестой, самый большой, в центре. Цепочка из черного серебра имела достаточный размер, чтобы носить пентаграмму на шее. Естественно, надевать ее я не стал. Мало ли что!

Я вернулся к Марчеру, показал ему находку.

— Думаешь, стоит показать хозяину? – спросил я.

— Уверен! – ответил Марчер.

Господин Хэддлин стоял у первой телеги и о чем-то беседовал с остальными охранниками, Мартином и Ребеккой. Я направился к ним.

— Господин Хэддлин! – крикнул я еще издали, — Я тут на кусте нашел амулет!

При моих словах люди замолкли. Я подошел.

— Вот, смотрите, — я протянул амулет купцу, однако тот не торопился брать пентаграмму.