— Ну, ну? – подбодрил вампира Суров. – Давай без словесной эквилибристики. Все знают кто мы, кто вы, разговор пишется, транслируется, каждое слово анализируется и от того, что ты щас ударишься в воспоминания о Ване Грозном ни хрена не измениться. Тока время потеряем. К делу давай.

— Вас больше. Мы сильнее. Если начнется война, то вы победите. Самой дорогой ценой, которую когда-либо платило человечество, но победите. Результата победа не принесет, ибо люди были раньше нас. Так что даже если вы нас всех уничтожите, то через некоторое время мы возникнем вновь. Так что нет смысла воевать. Мы не хотим умирать, вы не хотите умирать. Такие отморозки, как ваш самарец не нужны ни вам, ни нам. Итак, самая суть. Мы сдаем вам всех наших молодых обращенных. Остаются только старые вампиры, которых дай бог сотни три на всю Россию и которым нужно по жертве в год или еще реже. У нас остается право обращать тех, кого мы полюбим…

— Вы способны любить? – не скрывая презрения, спросил Суров.

— Мы способны влюбляться, — спокойно ответил Кривцов и продолжил, — но не часто. Так же как вы. Мы курируем возлюбленных, кормим их. И, когда приходит время, уходим туда, откуда пришли. А они остаются на наших правах вместо нас, — Кривцов помолчал, — Ваши плюсы – нет молодых, смертность падает в два раза, ваш покой. Наши плюсы – наш покой. Предупреждая ваш вопрос – когда нас останется мало, вы не уничтожите нас потому, что как только кто-то из нас пропадет при загадочных обстоятельствах, остальные устроят то, что произошло в Самаре. Только, учитывая наш опыт, жертв будет на порядки больше…

— Три сотни человек в год, выпитых вами… — сказал Суров, что-то прикидывая в уме.

— Можно отдавать им преступников, — подал голос Строев.

— Ну, нет! – резко развернулся к нему Савченко, до этого, казалось, не проявлявший к разговору никакого интереса. – Нет. Жертв мы будем выбирать сами. Конечно, если нам будет это интересно, мы можем помочь вам избавиться от какого-нибудь неугодного человека, но пищу мы будем выбирать сами. – Савченко бил наверняка. Он знал, что ему не откажут.

Суров чуть заметно кивнул, признавая правоту вампира. Кривцов продолжил:

— Ну и еще мы разберемся с вашим бешеным самарцем. Жест доброй воли, — рассмеялся он.

— Не только это. Я хочу убедиться, что вы можете сдавать молодых, — после короткой паузы сказал Суров.

— Можем. Легко, – улыбнулся Савченко.

— Вот и продемонстрируйте! Скажем, в Самаре. Там как раз ситуация критическая.

— Хорошо, — подвел итог Кривцов, — Мы решаем проблему …

— Драгунова, — подсказал Суров.

— Драгунова, и репетируем уничтожение молодых вампиров в Самаре, вы признаете наши права.

– Вы понимаете, что я не имею право принять такое решение, — утверждающе сказал Суров.

— Да-да, — сказал Кравцов. – Мы будем ждать вас здесь через неделю. С ответом. А пока решим все в Самаре.

— Может нам встречи традиционными сделать? – подал идею Савченко, широко улыбаясь. Клыки он не выпускал. – Отлично, по-моему, посидели!

Суров молча поднялся из кресла и так же молча вышел из номера. Следом вышел Строев, последним — Толик.