Ярость? Это слабо сказано!
Я все делал не торопясь.
С ранением не совместимым с жизнью я распахнул дверцу пошире, влез в салон, получил еще две пули: одна прошла почти по касательной к черепу, но только почти — лобная и правая височная кости повредились; другая вошла в грудь и застряла в лопатке. Я сел. Положил халат с обоймами и пистолетом на сиденье. Повернул голову к объятому ужасом четвертому пассажиру. Он, похоже, молился.
Сначала я полоснул когтем по его глазам. Он заорал. Потом я вырвал его нижнюю челюсть, она со смачным (музыка для моих ушей) хрустом вышла из сустава, кожа на щеках и подбородке человека натянулась и лопнула. Он орал не переставая. Это даже был не крик, а утробный рев. С каким наслаждением я внимал ему!
Кровь заливала его майку и сиденье джипа, ее дурманящий запах заставлял меня прильнуть к разорванным венам, аккуратно зубами срезать завернувшиеся края сосудов, открывая свободную дорогу крови, и пить, пить, пить…
Но я еще не удовлетворил свою ярость!
Отбросив челюсть, я воткнул пальцы в ноздри человеку и рванул вверх. Он забулькал и потерял сознание. Жаль. Ну да ладно!
Гулять, так гулять! Я оторвал человеку голову. Двумя пальцами пережал одну артерию, ртом заткнул вторую и пил, пил, пил…
Пока я собирал кусочки свинца своим телом, моя любовь сказала водителю:
— Пока ты слушаешься — ты жив. Ясно? – водила поспешно кивнул.
Он был то ли трусом, то ли умным: не пытался грозить разборками с его бандой.
— Садись! – приказала Кристина, шофер поспешно сел в машину.
Пока он закрывал дверцу, Кристина двинулась к другой двери и села на пассажирское место. Водитель закрыл дверцу, повернулся и открыл рот. Крис ему улыбнулась.
— Поехали! – сказала она.
Примерно через минуту я оторвался от опустевшей артерии человека с пистолетом. Перегнулся через decapitated body, открыл дверь и выбросил тело на дорогу. Туда же полетели голова и челюсть.
— Дай пистолет, — подумал я, — надо перезарядить.
Кристина молча развернулась, протянула мне оружие. Я быстро перезарядил все три Макарова… Стоп! А из чего стреляли в меня? Ха! Из Макарки. Я разобрал неизвестный пистолет, убедился в его исправности, собрал, зарядил серебром. Потом из трех неполных обойм сделал две полных. Таким образом, у нас получилось четыре заряженных пистолета, плюс по одной запасной обойме к каждому. Совсем хорошо.
— Шеф, рули на поляну Фрунзе! – громко сказал я, откинулся на сидении и начал осмысливать и анализировать произошедшее. Ехать оставалось 15 минут.
Вампир.
ДУМЫ МОИ…
14 июля 2002
Я думал. Не так, чтобы меня слышала Крис, а про себя. Думал о больнице. Я не мог понять, почему я так обошелся с Вадиком. Неужели я схожу с ума? Ведь действовать нужно было совсем не так. Надо было стрелять в Костика. Потому что если бы он не принял случившееся так близко к сердцу, он бы убил меня. Просто убил бы. Так зачем же я подверг себя такому риску? Неужели я сумасшедший? Но ведь, сумасшедший иначе — это душевнобольной! А у меня нет души. Нечему болеть! Да и в итоге я оказался прав. Ведь помог этот кукольный театр. Костик выстрелил не в меня, а в себя! Откуда я знал, что он так поступит? Или просто я рисковый парень? Не знаю. Пока не знаю. Терпеть не могу не знать чего-то важного!