— Я пойду отолью.
— Давай, только быстрее.
Он встает и идет в уборную. Я устало потираю глаза и продолжаю наблюдение. Неизвестно, сколько еще придется тут околачиваться. Не успеваю я закончить эту фразу в голове, как один из игроков кидает на стол карты и встает, громыхнув стулом. Да уж, нервное времяпрепровождение. Игрок (это оказался не очень высокий пухлый мужичок неопределенного возраста) тем временем проходит мимо меня в сторону туалета. Я ухмыляюсь ему про себя, тихо злорадствуя. Он невзначай бросает на меня взгляд своих серых поросячьих глазок. Мне становится не по себе от этого взгляда, и через секунду я понимаю, почему именно. Когда он открывал дверь уборной, он еще раз бросил на меня этот свой взор, полный ярости и ледяного равнодушия одновременно, у меня за грудиной глухими толчками с новой силой проснулось чувство присутствия. Его присутствия.
Я судорожно поставил очередной стакан с соком на стойку – благо начальство выдало нам всем «рабочие» деньги, чтобы мы не выделялись из толпы отдыхающих людей своим «бездельем». Что же делать? Оглядевшись по сторонам, я тихо вызвал в микрофон Степанцова. Никто не отозвался. Черт возьми!
Быстро встаю и иду в уборную, на ходу нащупывая за поясом пистолет. «Что-то пошло не так. Что-то пошло, мать его, не так!» — думал я, незаметно передвигая пистолет вперед, под левую руку. Перед самой дверью я оглядываюсь, но не замечаю никого, кто бы направлялся в мою сторону. Тихо выдохнув, я поворачиваю дверную ручку и захожу внутрь, плотно закрыв за собой дверь.
Две двери. Направо туалет женский, налево – мужской. Открываю дверь мужского.
На полу, хрипя, лежит Макс, над ним, спиной ко мне, на корточках сидит толстяк. С противным хрустом он зубами вырывает кусок из горла своей жертвы, заставляя Макса затихнуть навсегда. В стороне от него, у стены, лежит Максов ПМ. Я начинаю копошиться, пытаясь достать пистолет и путаясь в собственной ветровке. Толстяк поднимается и резко разворачивается, оскалившись во весь свой рот с гипертрофированными клыками. Я стараюсь выхватить пистолет, но, уже понимая, что мне не успеть, мысленно приготовился к самому отчаянному сопротивлению. Тварь кидается на меня, расставив в стороны руки с удлиняющимися когтями.
Кто-то сильно пихает меня в бок, заставив прижаться к стене справа. Тут же слева, оттуда, где я только что стоял, раздаются два выстрела, и вампира отбрасывает назад, на стену. Он моментально загорается, зашипев сквозь разинутую пасть. Вампир быстро сгорает – красиво так, огонь распространяется по всему его телу, расходясь от двух дырок в груди. Пару секунд спустя все кончено, а Степанцов уже хватает меня, разворачивает к себе и сильно встряхивает.
— Ты в порядке?
— Да… Вроде…
— Какой же ты, все-таки, везучий сукин сын.
В ответ я только поворачиваюсь к раковине и выплескиваю туда содержимое своего желудка – пару стаканов апельсинового сока. Когда я слегка отхожу, ополоснув башку холодной водой, он снова говорит мне:
— С тем джентльменом в костюмчике пришлось повозиться. Все, пришел в себя?
Я утвердительно киваю.
— Тогда вставай на вход, доставай удостоверение – сейчас сюда повалит охрана и толпы любопытных. Не пускай никого.
Я снова киваю и открываю дверь. К туалету уже спешат шкафы в костюмах. «Скорей бы наши приехали» — думаю я и раскрываю корочки.
Алексей.
НЕУДАЧНЫЙ ДЕНЬ
22 мая 2002
07:28