— Бля, на завод рванул ведь, падаль, — произнес он, потирая затылок. Потом нагнулся, поднял с земли банку от пива и приложил ее к голове.

— Скорей всего, — сказал Элмо, медленно убрал пистолет и взглянул на меня. – Сайрик, ну, что там? Район оцепят?

— Сказали, что высылают.

— Твою мать! Опять работать! – Алексей поморщился. – Он хоть ранен?

— Элмо, кажется, не попал. Там три отметины от пуль в стене. Но я его проткнул. Глубоко.

— И то ладно. Значит, далеко не уйдет. Тоже, что ли, ножик себе взять, — Алексей тяжело поднялся.

— Ты куда?

— Наших встречать.

Я взглянул на Элмо, пожал плечами и направился вслед за Алексеем.

Мы подошли к перекрестку. Я вглядывался в проезжающие автомобили. Алексею, похоже, до всего не было особого дела. Его изводила головная боль – это было видно по его лицу.

Ждать долго нам не пришлось – уже спустя пару минут подъехали всего две, к нашему величайшему удивлению, машины. «Восьмерка» с надписью ОВО на борту, и «волга» далеко не самой первой свежести. Мы переглянулись. Элмо скорчил кислую мину. Я усмехнулся.

Из «волги» тем временем появился Ненашев.

— Драгунов, ты давай со мной  — поедем по периметру, Вершинин, Махов, вы в восьмерку и на станцию, – с ходу раздал он приказы. Мы расселись по местам. Проводив «волгу» взглядом, наш водитель с места рванул в переулок, где помимо двух стометровых рядов гаражей по обе стороны дороги, находился еще и резервный вход на территорию подстанции. Там нас уже ждали трое спецназовцев, как я понял. Они были в камуфляжной форме, на плече красовалась нашивка – символика «Омелы» — изогнутая ветка.

Мы вышли из машины.

— А почему так мало? – спросил я.

— Остальные сейчас на выезде – ловят нескольких молодых, сбившихся в одну группу. Радуйтесь, что хоть мы здесь, — ребята как на подбор, крепкие. У всех троих на ремнях висят какие-то пистолеты-пулеметы, Кипарисы или Каштаны, кажется.

Металлические двустворчатые ворота оказались заперты – сквозь приваренные петли пропущена цепь, концы которой скрепили висячим замком. Водитель заглушил мотор.

— Прикрой, — Элмо достал пистолет, я уже целился в сторону ворот, глаза постепенно привыкали к темноте. Элмо аккуратно подошел к воротам и подергал цепь.

— Прочная. Перелезем, что ли? – он посмотрел наверх. Ответом ему послужила густо намотанная поверх забора и ворот колючая проволока.

— Дайте-ка я, ребята, — услышал я. Мимо меня прошел водитель (впоследствии мы познакомились, его звали Виктор Коробов), держа в руках большие гидравлические кусачки. С коротким натужным жужжанием они справились с цепью в считанные секунды.

Мы с Элмо взялись каждый за свою створку и быстро распахнули ворота. Виктор взял на прицел открывшийся проем, спецназовцы шустро двинулись вглубь. Я обошел створку, и мы с Элмо начали медленно следовать за спецназом. Витя закинул кусачки в багажник и присоединился к нам.

Освещена подстанция была из рук вон. Бедно светили два фонаря, один из них еще и мигал, что очень отвлекало. Трансформаторные будки, ржавые, как Титаник, еще с советских времен не заменявшиеся железные корпуса. Две вышки ЛЭП. Мусор. Один главный распределительный трансформатор, гудящий гигантским шмелем на десятки метров. Впрочем, гудело здесь все. И будки, и вышки, и этот ветеран электрического труда.