Когда мы достигли ворот, Элмо тронул меня за плечо и показал куда-то наверх. Я посмотрел в ту сторону и заметил там небольшое окошко, рядом с воротами. Стекло было разбито, осколки поблескивали на земле. Я поднял один из них – он был на удивление чистым, хотя вчера прошел довольно сильный дождь. Похоже, упал он сюда недавно. Я бросил взгляд на Виктора, Элмо. Дэн кивнул.
В больших гаражных воротах, как водится, была маленькая дверь для людей. Элмо аккуратно подергал ее. Заперто. Он повернулся к нам. Я показал ему круговой жест кистью, мол, давай обойдем. Он меня понял, и мы впятером быстро обогнули строение вдоль левой стены.
Нам повезло. В противоположной стене тоже был вход. Наверное, для персонала. Дверь оказалась открытой. Сквозь дверной проем трудно было что-то рассмотреть. Помещение освещалось через окна тусклым светом уличных фонарей – не бог весть что, но глаза давно привыкли к темноте, так что этот свет как раз нам поможет больше, чем яркий.
Я подумал, что надо было кому-то остаться у ворот – там же окно есть, тварь может опять уйти. Но сейчас уже поздно этим заниматься, так что придется положиться на удачу. Один из спецназовцев показал нам жестами, что он пойдет первым, затем Элмо, потом коллеги в камуфляже, я и Виктор. Я кивнул. Мы теперь общались только так. Хотя, тварь наверняка знает, что мы уже пришли. Как я думаю, у них очень хороший слух и зрение. Все-таки большинство из них предпочитает темное время суток для охоты.
Мы собирались с духом и выстраивались вдоль стены, готовясь зайти внутрь так, как нас учили на первых занятиях по командной тактике. Получилось очень удачно, что группа соответствовала учебной – пять человек.
Первый спецназовец исчез в темноте. Элмо сжал рукоятку табельного Макарова, так, что хрустнули суставы, и нырнул в дверной проем. Легко и бесшумно растворились в темноте проема камуфлированные формы. Я набрал в легкие воздух, словно перед погружением под воду, и скользнул следом. Виктор шел за нами шаг в шаг.
Помню, так же хрустел под ногами голубиный помет только в одном месте – на нашем чердаке. Здесь же все было серьезней – видимо, голубей из-под крыши склада никто не выгонял в течение последних десяти лет.
Помещение было достаточно большим. Метров тридцать в ширину и около пятидесяти в длину. Под потолком в неясном уличном свете виднелись старые каркасы от кранов. Кое-где валялась какая-то рухлядь – наверное, сгнившие за десяток лет деревянные ящики. Да, полтинник у меня в кармане. Склад соединялся с основным зданием широким конвейерным окном – через него когда-то сюда поступали ящики с продукцией, прямиком из упаковочного цеха.
Мы двигались вглубь, вслушиваясь во все звуки, эхом разносящиеся по залу. Нервы натянуты, словно струны, пистолет в руке кажется панацеей, и горе тебе, если твою спину никто не прикрывает – вот что это за работа.
Мы с Элмо шли вперед, переводя стволы то на один подозрительный угол, то на другой. Виктор прикрывал нас со спины. Спецназ шел слегка справа, осматривая преимущественно свою половину – на нашей части зала они предоставили возможность поработать нам самим. Я сосредотачивался на своих ощущениях, как только мог, но снова точно определить направления я не смог. Видимо, в первый раз это было случайностью. Впрочем, случайность есть ни что иное, как подтверждение закономерности. Весь смысл, наверное, в том, что надо тренировать свое чувство. А практики мне пока недоставало. И то, что случилось потом, было совсем не удивительно.