— Зажигать? – не поняла Крис.
— Ага. Зажигать! Интересно, на какой по счету пуле она загорится?
— Давай! Три-четыре!
Мы разрядили ПМ’ы в вампиршу. Некоторое время она просто неподвижно лежала, но секунд через 20 от нее повалил дым, и вдруг ее охватило пламя. Секунда, и ее уже нет, только горстка пепла на бетонном полу…
Мы подошли к гробу. Бросили ПМ’ы на пол. Сдвинули крышку. В гробу лежал Георгий Алексеевич Пахоменко, старейшина одно-фамильного клана, вампир 250 лет от роду. Наша с Кристиной пища!
— Чур, моя артерия правая! – радостно кричу я и впиваюсь в правую сторону шеи дяди Жоры.
Кристина прокусывает его шею слева. Так мы и пьем, касаясь друг друга макушками.
Черная мертвая кровь Пахоменки не хотела кончаться. Мы пили уже с минуту, а напор не ослабевал. Но мало-помалу жилы вампира теряли упругость. Кровь вампира, казалось, всасывалась прямо в слизистую рта. Некоторая часть попадала в пищевод и проникала сквозь его стенки непосредственно в мое сердце. Наконец, мы с Кристиной синхронно отпрянули от изуродованной нашими клыками шеи вампира.
Несколько секунд стояла тишина, лишь откуда-то сверху доносились не ясные звуки: то ли вампиры с серебром в теле скребли когтями по стенам и полам в безуспешной попытке подняться, то ли ветер, забравшийся в дом сквозь разбитые или распахнутые окна, катал по полу стреляные гильзы. Потом пришло изменение.
Первое, что бросилось в глаза это вдруг появившаяся на Кристине одежда. Я скосил глаза вниз и увидел, что тоже одет. Иллюзия поддерживалась автоматически. Не нужно было думать об этом. Второе — это внешний вид. Наши лица стали такими, какими были при жизни. Это не было иллюзией, это действительно вернулся наш прежний вид. Все полтора месяца черты моего лица менялись, кожа синела, удлинялись клыки, а теперь я вновь выглядел самим собой. Третьей переменой стало понимание. Многие, прежде скрытые в подсознании, мысли всплыли и стали очевидны. Я четко понял, что вампиры обращают, только для того, чтобы потом, спустя какое-то время выпить обращенного, даже если сами вампиры об этом и не знают. Я понял и то, что сам (в тайне от себя) собирался выпить Крис рано или поздно. Я понял и то, что и Крис поняла эти же вещи, и она поняла, что я понял, и я понял, что она поняла, что я понял.
Мы стояли по обе стороны от гроба с телом человека так много нам о нас поведавшего и молча смотрели друг на друга. Напряжение росло, пока я не подмигнул Кристине, и мы вместе не рассмеялись.
— Ну, теперь недомолвок нет. Но ведь мы по-прежнему хотим максимальной власти? – подумал я.
— Хотим, хотим! – подумала в ответ моя бывшая любовь, — Кстати, там наверху есть несколько живых беспомощных вампиров. Давай наперегонки, кто больше выпьет! – Крис сорвалась с места и, мысленно хохоча, понеслась по лестнице.
Кристина двигалась, а я видел все четко, так, как если бы я сам находился в движении. Еще один плюс 125-летнего возраста!
Через полчаса в доме остались только мертвые тела и парочка вампиров — я и Кристина.
Да, если вам интересно, то победила дружба: мы выпили по три относительно молодых вампиров. Наш фактический возраст достиг примерно ста пятидесяти лет. В доме было три человека: одного убил я, двоих Кристина. У каждого из людей на поясе были закреплены два осиновых кола. Я так и не смог заставить себя к ним прикоснуться.