Пол бросил на Сайрика взгляд, полный каких-то смешанных эмоций (Эмоций? Не может быть! – плясала в голове мысль).

— Тесто одно, а то, что из него получается с прошествием огромного промежутка времени – совсем другое, — тихо произнес он.

 

Павел вернулся к вентиляционной шахте, возле которой стояла последняя бутылка пива. Он откупорил её и встал, прислонившись спиной к трубе. Вампир повернулся к нему лицом. Он был серьезен. И вдруг произнес:

 

— Ты хочешь ему отомстить? За всё, что он сделал? – Пол ударил наверняка.

Сайрик прищурился, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. Потом отпил пива и нанёс ответный удар. Он уже видел, какую игру ведет Пол, и как он хочет втянуть в нее чувства Павла. Но здесь вампир просчитался, потому что Вершинин ответил правду:

— Я хочу выполнить свой долг. Это моя работа. Мстят людям, а он уже давно не человек. Какой смысл мстить злу, добру, природе? Чего ты добиваешься, доверия? Я и так доверяю тебе, пока у нас есть общая цель. Раз наши интересы пересекаются – будем работать вместе. Я так понимаю, мы оба от этого в выигрыше.

 

Пол молча кивнул.

 

— У меня закончилось пиво. Я скоро вернусь,  — Вершинин пнул дверь, ведущую на технический этаж, и та распахнулась. Пружина притянула ее в прежнее положение, скрыв лейтенанта из вида. Вампир скрестил руки на груди, разглядывая противоположный берег Волги.

 

Вампир.

28 июля. Раннее утро

Расправиться с аналитиками «Омелы» оказалось проще, чем вампир ожидал. Всего-то и надо: нестандартное решение и быстрое воплощение плана.

Уничтожение второго своего тела Драгунов учитывал, как возможную вероятность, и не сильно расстроился из-за потери. Однако, он вновь остался один. В течение последней недели количество вампиров на улицах Самары ежедневно сокращалось в геометрической прогрессии.

Вампир сидел в подвале хрущевки. Напротив, прямо на бетонном полу, сидел, не опасаясь за судьбу своей простаты, бомж Гриша. Гриша был пьян. Пьян он был и двое суток назад, когда тело Драгунова  влезло сюда, отправив тело захваченного молодого бузить на набережную.

— Не гони, брат, я тут видишь, приболел малость, отогреюсь и уйду… — заплетающимся языком сказал Гриша, увидев над собой прилично одетого молодого человека.

Вампир оглядел бомжа, как покупатель рассматривает товар.

— Ты христианин? В Бога веришь? – спросил он.

— Да… — протянул бомж и жестом обозначил желание порвать на груди остатки тельняшки, дескать, за Бога порву кого хошь.

— А выпить хочешь?

— Да! – сказал Гриша, сфокусировав глаза на лице вампира. В ответе слышался вызов.

— Щас принесу, — сказал вампир.

Принес вампир три бутылки дешевой водки. Одну Гриша выпил сразу же и пришел в себя лишь к ночи. В этот раз в каморке три на три, низким потолком и маленьким квадратным зарешеченным окошком на улицу, оказалось уже двое молодых людей. Первый сидел на полу с закрытыми глазами, прислонившись к стене, второй внимательно смотрел на Гришу.

— Привет! – пробормотал бомж и попытался встать.

Молодой человек у стены открыл глаза, а второй, как-то внезапно, оказался над бомжом, и рукой прижал Гришу к полу:

— Лежи, — сказал он и протянул к губам бомжа горлышко бутылки, — Пей!